Олег Гонтарев прошел курс реабилитации в Областном центре реабилитации инвалидов. Он является членом Союза литераторов России, автором 16 книг стихов и прозы, 15 из которых изданы в нашей стране, а одна - в Канаде. В силу своей любви к написанию литературных произведений Олег оставил Центру довольно развернутый отзыв (авторский стиль и пунктуация сохранены):
«С чего начинается реабилитация инвалидов? По-моему – с общения. Сразу со всеми работниками и клиентами. А настоящая реабилитация, в моем понимании, это когда сам клиент знает, чем позитивным можно поделиться со всеми. Я, Гонтарев Олег Борисович, именно таким и оказался.
Прямо сразу мне сказали сходить на беседу к психологу. Вернее, на три беседы в течение трех дней. Я как-то автоматически начал излучать позитив, едва перекатив свою инвалидную коляску через порог кабинета. Знал, конечно, что здесь положено рассказывать о своих негативах и неурядицах.
- Я Вас слушаю, - сказала психолог, – что Вас беспокоит?
И тут мне захотелось поделиться с женщиной своим жизненным позитивом. А как не рассказать в первую очередь о том, что я любимый сын, брат, дядька, дед и, в начале начал – мужчина! И, разумеется, о стихах и прозе своих, известных даже литераторам Москвы, умолчать было бы неправильным.
- Если честно, - сказала психолог, - я чувствую себя у Вас на приеме. Мои собственные неурядицы исчезают в разговоре с Вами.
Выйдя от психолога, я стал изучать свои назначения. Трудотерапия, спелеокамера, лимфовижн, магнитотерапия и два зала спортивных тренажеров. Стихов и прозы, сказали мне, на концертах почитать. Бассейн, к сожалению, не работал.
После психолога в моем расписании мероприятий было трехчасовое «окно», после которого, правда, знай - бегай, ну, катайся по кабинетам на максимально возможной скорости. Такой поворот событий меня не устраивал, поэтому мне разрешили посещать реабилитационные мероприятия в любое удобное для меня время. Всё равно, сказали, все с утра работаем.
Трудотерапия, оказалось, изготовлением различных подставок из газетных трубочек. После первого же занятия отказался. Уж очень мелкой оказалась работа для моих сильных пальцев.
В спелеокамере было замечательно. Сидишь и дышишь сухим соленым воздухом. Только в белом берете марлевом и такой же накидке. И на полу, и на потолке – соль.
Лимфовижн – с помощью электрических импульсов начинает быстрее двигаться лимфа и, соответственно, кровь. Превосходные ощущения. Еще и силу этих самых импульсов можно было регулировать. Надо было, чтобы стучали эти импульсы внутри. Но не сильно.
Магнитотерапия – одна полоса с круглыми магнитами лежала у меня поперек спины (по идее должна была – вдоль, но из коляски меня решили никуда не пересаживать), и еще коврик с такими же круглыми магнитами – на коленях. Во время этого ощущений, правда, не было никаких, но впоследствии ноги стали лучше двигаться.
В одном зале тренажеров я руками крутил нечто вроде велосипедных педалей, а в это время датчик тренажера показывал скорость моего «движения» и пульс, этот же тренажер предназначался еще и для ног, но ноги мои очевидно ни к каким тренажерам пока не были приспособлены, и от всего болели.
И второй зал, где исключительно силовые тренажеры для рук и спины. После тех тренажеров колеса собственной коляски вообще не ощущались, либо ощущались какими-то бабочками.
И три концерта было, где я стихи читал. Два из серии «Будем знакомы», где знакомились друг с другом клиенты центра. И еще на одном я выступал между исполнением романсов. Публики там было, конечно, всего человек двадцать – не все еще вернулись с экскурсии, устроенной в тот день по Екатеринбургу – но всё равно стихов со сцены почитать было замечательно.
И самый главный вывод, я бы сказал, психологический. Никто из нас не единственный в таком положении. И на судьбу жаловаться не стоит. Надо со всеми общаться по-доброму, по-хорошему. По-людски. Потому что все мы – и клиенты, и работники – в первую очередь – российские граждане. Все остальное – уже позже».